Вопросы квалификации вывоза капиталов

Статьей 193.1 УК РФ ответственность установлена за совершение валютных операций по переводу денежных средств в иностранной валюте или валюте РФ на банковские счета одного или нескольких нерезидентов с представлением кредитной организации, обладающей полномочиями агента валютного контроля, документов, связанных с проведением таких операций и содержащих заведомо недостоверные сведения об основаниях, о целях и назначении перевода.
Как указывалось в Пояснительной записке к законопроекту, ст. 193.1 УК обеспечивает эффективное противодействие уголовно-правовыми мерами незаконному вывозу капитала за границу. Ответственность за эти незаконные деяния должна наступать только в случаях умышленного их совершения <1>.
———————————
<1> http://asozd.duma.gov.ru/main.nsf/(Spravka)?OpenAgent&RN=196666-6

Поскольку правильное определение объекта преступления в данном случае влияет на уголовно-правовую квалификацию деяния, соответствующая дефиниция не носит, как это нередко бывает, отвлеченно-теоретического характера. Объект валютных преступлений, связанных с уклонением от исполнения обязанности по репатриации денежных средств, исследователи определяют как общественные отношения, складывающиеся в сфере денежно-кредитной (валютной) политики РФ по поводу обязательного зачисления резидентами на банковские счета денежных средств, причитающихся им по условиям внешнеторговых договоров (контрактов) <2>.
———————————
<2> См.: Печегин Д.А. Объект и предмет валютных преступлений, связанных с уклонением от исполнения обязанностей по репатриации денежных средств // Финансовое право. 2017. N 11. С. 39 — 42. Если не оговорено иное, в частности не приведены страницы издания, ссылка сделана на источники (нормативные и научные, а также на судебные решения), опубликованные в СПС «КонсультантПлюс».

Такое обязательное зачисление установлено ст. 19 Федерального закона от 10 декабря 2003 г. N 173-ФЗ «О валютном регулировании и валютном контроле», согласно которой при осуществлении внешнеторговой деятельности резиденты за некоторыми изъятиями обязаны в сроки, предусмотренные внешнеторговыми договорами (контрактами), обеспечить, в частности, возврат в РФ денежных средств, уплаченных нерезидентам за не ввезенные в РФ (не полученные на территории РФ) товары, невыполненные работы, неоказанные услуги, непереданные информацию и результаты интеллектуальной деятельности, в том числе исключительные права на них. Для этого резиденты при осуществлении внешнеторговой деятельности обязаны представлять уполномоченным банкам информацию о сроках исполнения нерезидентами обязательств по внешнеторговым договорам (контрактам) путем передачи резидентам товаров, выполнения для них работ, оказания им услуг, передачи им информации и результатов интеллектуальной деятельности, в том числе исключительных прав на них, в счет осуществленных резидентами авансовых платежей и сроках возврата указанных авансовых платежей в соответствии с условиями внешнеторговых договоров (контрактов). Порядок представления резидентами уполномоченным банкам такой информации, последующего ее отражения уполномоченными банками в ведомостях банковского контроля установлен Инструкцией Банка России от 16 августа 2017 г. N 181-И «О порядке представления резидентами и нерезидентами уполномоченным банкам подтверждающих документов и информации при осуществлении валютных операций, о единых формах учета и отчетности по валютным операциям, порядке и сроках их представления».
С учетом приведенных требований законодательства комментируемой уголовно-правовой нормой охраняется установленный порядок использования резидентами российской и иностранной валюты, при соблюдении которого отраженная в представляемых в кредитную организацию, обладающую полномочиями агента валютного контроля (уполномоченный банк), документах, связанных с проведением соответствующей операции, стоимость закупаемых у нерезидента товаров, получаемых от нерезидента услуг, выполненных им работ и т.д. <3> (соответствующая размеру фактически перечисленных нерезиденту средств) должна соответствовать той цене, по которой они продаются, оказываются и выполняются нерезидентом.
———————————
<3> Для краткости будем а) говорить о приобретении у нерезидента товаров, б) называть резидентом не только физическое лицо, но и руководителя резидента-организации. Словосочетания «вывоз капитала» и «вывод капитала» используются как тождественные.

В целом же законодатель и суды восприняли предложения авторов, указывавших до введения Федеральным законом от 28 июня 2013 г. N 134-ФЗ в Уголовный кодекс комментируемой нормы на необходимость криминализации случаев, когда а) резидент создает за рубежом и в России подставные фирмы, а затем, используя их реквизиты и банковские счета, необоснованно переводит за рубеж валюту за якобы поставленные в Россию товары, представляя в российские банки, через которые осуществляют такие перечисления, подложные документы, в том числе и фиктивные копии несуществующих грузовых таможенных деклараций о якобы проведенном таможенном оформлении и выпуске таможенными органами этих товаров для свободного обращения, б) пользуясь тем, что таможенные органы нацелены на выявление занижения таможенной стоимости, осуществляемого с целью занижения таможенных платежей, и случаи завышения платежей для них интереса не представляют, резидент создает за рубежом подставные фирмы, которые осуществляют реальные поставки в Россию товаров, освобожденных от таможенных обложений, значительно завышая при этом их действительную таможенную стоимость. Необоснованная оплата через банк поставки таких товаров в адрес подставных фирм является незаконным выводом капитала за рубеж <4>.
———————————
<4> См.: Диканова Т., Остапенко В. Нужна ли декриминализация преступления, предусмотренного ст. 193 УК РФ? // Уголовное право. 2011. N 11.

Анализ довольно скудной пока судебной практики показывает, что деяние по ст. 193.1 УК, как правило, квалифицируется, когда имеет место лжеимпорт, совершенный по заведомо подложным документам, вывод валюты за рубеж под видом оплаты импортных товаров, которые не будут получены либо при получении в качестве прикрытия уничтожаются за ненадобностью. Однако состав вменяется в том числе и когда товар все-таки «завозился, но по копеечной цене» <5>.
———————————
<5> Апелляционное определение Московского городского суда от 3 мая 2018 г. по делу N 10-5785/2018.

«Расследуемые преступления совершались в основном при сходных обстоятельствах: в качестве поставщиков товара по контракту выступают компании-нерезиденты, зарегистрированные в офшорных зонах (Республика Кипр, Британские Виргинские острова), товар, за который фактически была произведена оплата, в Российскую Федерацию не ввезен или ввезен не в полном объеме произведенной оплаты, денежные средства были переведены за рубеж со счетов российских предприятий-«лжеимпортеров» <6>.
———————————
<6> Белоусов Д. Актуальные вопросы расследования незаконного вывода денежных средств за рубеж // Законность. 2015. N 3.

Н. осуждена по п. «а» ч. 3 ст. 193.1 УК. Являясь руководителем организации, она вступила в преступный сговор с неустановленными лицами с целью перевода на счета нерезидентов денежных средств на основании фиктивных импортных контрактов на поставку одежды из Китая. При этом поставка товара изначально не предполагалась. Подложные импортные контракты Н. подписала и представила в банк, произведя по ним валютные операции по переводу на счета нерезидентов более 85 млн руб. Оценивая данный приговор, А. Ляскало подчеркивает, что здесь «усматривается изначально возникший преступный умысел на незаконный перевод денежных средств за границу, не предполагающий встречного движения товаров, с использованием подложных документов о мнимых сделках» <7>.
———————————
<7> Ляскало А. Квалификация валютных преступлений: вопросы разграничения и совокупности // Уголовное право. 2017. N 5.

Наличие в обсуждаемом составе признака представления кредитной организации, обладающей полномочиями агента валютного контроля, документов, связанных с проведением таких операций и содержащих заведомо недостоверные сведения об основаниях, о целях и назначении перевода (назовем его признаком документарного обмана уполномоченного банка), и его понимание практикой показывает, что факт документарного обмана кредитной организации, включая несоответствие (завышение) цены, указанной в договоре с нерезидентом, фактической стоимости ввозимого товара, по сути, презюмирует для судов оценку перевода средств как вывоза валютных активов.
Иными словами, для вменения состава не считается важным, намеревалось ли лицо использовать средства, вывоз которых был сопряжен с документарным обманом уполномоченного банка, для, скажем, дачи взятки, хранения их на счете банка-нерезидента либо совершения с иным нерезидентом сделок по покупке у него товаров, получению услуг и т.д. Содеянное квалифицируется по ст. 193.1 УК даже в тех случаях, когда перевод средств, сопровождаемый документарным обманом уполномоченного банка, направлен на дальнейшее использование выведенных средств в иных сделках, в результате которых лицо (резидент) получит товары и проч. Значит, обсуждаемой уголовно-правовой нормой установлен запрет не на вывоз капитала из страны в принципе, навсегда, а на такое его перемещение, которое сопряжено с соответствующим документарным обманом уполномоченного банка по конкретной сделке.
В большинстве уголовных дел это обстоятельство — цель использования за границей вывезенной валюты — не исследуется, поскольку суды исходят из того, что для вменения состава важен сам факт вывода средств, т.е. перевода, сопровождаемого документарным обманом уполномоченного банка. Однако в некоторых решениях прямо указывается, что лицо, действия которого квалифицированы по ст. 193.1 УК, осуществляло «переводы денежных средств в иностранной валюте на банковские счета физических и юридических лиц — нерезидентов Российской Федерации, фактической целью которых являлось приобретение индивидуальными предпринимателями товаров у контрагентов, находящихся за пределами Российской Федерации» <8>.
———————————
<8> Приговор Пятигорского городского суда Ставропольского края от 17 февраля 2015 г. N 1-135/2015 // http://sudact.ru/regular/doc/eoVIXBl8bjZO.

Таким образом, лица, впоследствии осужденные по ст. 193.1 УК, не выполняли требование по репатриации иностранной валюты, хотя и закупали товар за границей на утаенные от уполномоченного банка средства и по сокрытым от банка операциям, а затем ввозили товар в Россию. И это обстоятельство не признается извинительным в смысле защиты от вменения обсуждаемого состава.
Однако другое, как представляется, дело, когда резидент закупает, например, товар с указанием в документах заведомо неправильной информации о его характеристиках, влияющих на исчисление таможенной стоимости, с целью уклонения от уплаты таможенных платежей, но при этом фактически приобретаемый по данному договору (данной операции) товар равен по стоимости сумме, указанной в договоре и иных документах, представляемых в уполномоченный банк. И хотя при таких обстоятельствах можно говорить о представлении кредитной организации, обладающей полномочиями агента валютного контроля, документов, связанных с проведением соответствующей внешнеторговой операции и содержащих заведомо недостоверные сведения об основаниях перевода, однако за границей в распоряжении резидента не учтенная уполномоченным банком валюта не оказывается, она полностью поступает на счет продавца и также полностью соответствует той цене, по которой он продает товар. Следовательно, в этом случае действия резидента объективно не являются вывозом капитала и не направлены, с позиций субъективной оценки резидента, на его вывоз.
Стоимость товара, установленная производителем-нерезидентом товара, если она меньше той, за которую товар приобрел резидент, не обязательно означает, что имел место вывоз капитала. В некоторых случаях товар продается его зарубежным производителем по более низкой стоимости исключительно эксклюзивному дистрибьютору, также нерезиденту, который уже сам вправе определять стоимость при продаже следующим покупателям, включая резидентов; при этом цена товара закономерно увеличивается. Для вменения же состава вывоза капитала нужно установить, что отраженная в представляемых в уполномоченный банк документах стоимость товара не соответствует фактическим затратам резидента, превышает их.
В связи с этим укажу, что сам по себе факт превышения указанной в контракте стоимости над рыночной ценой товара недостаточен для признания факта вывоза капитала установленным, поскольку товар может быть продан резиденту по установленной нерезидентом цене, превышающей рыночную. Однако это вопрос не квалификации, а доказывания значимых для уголовно-правовой оценки обстоятельств, поэтому он лежит за рамками данного исследования.
Если резидентом заключался не договор купли-продажи, а договор подряда, цена которого включала стоимость не только поставляемого товара, но и, допустим, монтажных работ, то вменение обсуждаемого состава возможно при сопоставлении отраженной в договоре цены со всем комплексом работ, выполненных для резидента. Цена сделки, более высокая по сравнению с «простой» рыночной ценой товара, может быть обусловлена и затратами продавца на страхование приобретаемого груза.
Иногда при обсуждении вопросов квалификации деяния по ч. 1 ст. 193.1 УК высказывается суждение, что устанавливать размер излишне выплаченных резидентом нерезиденту средств в данном случае не нужно. Это утверждение неверно.
В п. «а» ч. 2 статьи указано на совершение предусмотренного частью первой этой статьи деяния в крупном размере, а п. «а» ч. 3 — в особо крупном. Эти размеры согласно примечанию к статье составляют соответственно суммы незаконно переведенных денежных средств в иностранной валюте или валюте РФ по однократно либо по неоднократно в течение одного года проведенным валютным операциям, превышающие девять и сорок пять миллионов рублей. Указание же на размер как на квалифицирующий признак, дифференцирующий ответственность, означает, что предметом преступления становятся выводимые без эквивалентного возмещения именно по определенному договору (договорам) денежные средства, т.е. то, что подлежит исчислению. Подобным образом вопрос о более строгой ответственности решается и в иных случаях, когда признак объективной стороны деяния: действия (ст. 171 УК — извлечения дохода), бездействия (ст. 198 УК и иные «уголовно-налоговые» нормы уклонения от уплаты налогов), причиненного ущерба (ст. 159 УК и иные нормы о хищениях) — может быть исчислен.
Поэтому завышение стоимости ввезенного товара, определяемое путем сопоставления стоимости продаваемых нерезидентом товаров и размера фактически перечисленных нерезиденту средств, конечно, является обстоятельством, влияющим на квалификацию по ст. 193.1 УК. В частности, если размер выведенных средств не превышает по однократно либо по неоднократно в течение одного года проведенным валютным операциям девять миллионов рублей, то данные обстоятельства имеют значение для квалификации в том смысле, что не позволяют квалифицировать содеянное по названным пунктам и частям комментируемой статьи.
Редакция примечания поставила вопрос о том, подлежат ли сложению суммы незаконно переведенных денежных средств по разным операциям, если выведение капиталов по этим операциям не охватывалось единым умыслом виновного. В пользу необходимости сложения и в таких случаях указанных сумм приведу два аргумента.
Во-первых, строгое толкование текста примечания не препятствует выводу о том, что подобное суммирование должно проводиться и при отсутствии единого умысла. В частности, термин «неоднократно», используемый в примечании, толковался при квалификации, например, по ст. 105 УК в ее редакции, предшествовавшей исключению п. «н» из ч. 2 в 2003 г., как совершение нескольких преступлений, не охватываемых общим умыслом.
Во-вторых, если применять допустимую аналогию толкования закона, то следует сослаться на позицию Пленума Верховного Суда Российской Федерации о квалификации налоговых преступлений. Двадцать лет назад мы с И. Пастуховым, комментируя Постановление Пленума об уклонении от уплаты налогов <9>, предложили считать различные случаи уклонения от уплаты налогов (разных налогов, в разные налоговые периоды) эпизодами продолжаемого преступления, лишь когда содеянное отвечает критериям продолжаемого преступления, т.е. все эти эпизоды охватываются единым умыслом <10>. Однако из п. п. 11 и 12 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 28 декабря 2006 г. N 64 «О практике применения судами уголовного законодательства об ответственности за налоговые преступления» следует, что, решая вопрос о возможности сложения сумм неуплаченных налогов, Пленум исходит лишь из пределов указанного в примечаниях к ст. ст. 198 и 199 УК периода, в течение которого имело место уклонение от уплаты налогов, в том числе разного вида, и для которых установлены разные налоговые периоды. Каких-либо указаний на то, что для подобного суммирования необходимо установить единый умысел виновного на уклонение от уплаты всех подлежащих сложению неуплаченных налогов, в разъяснениях высшего судебного органа нет.
———————————
<9> Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 4 июля 1997 г. N 8 «О некоторых вопросах применения судами Российской Федерации уголовного законодательства об ответственности за уклонение от уплаты налогов» (ныне утратило силу).
<10> См.: Пастухов И., Яни П. Ответственность за налоговые преступления // Российская юстиция. 1999. N 4.

И еще два вопроса о содержании признаков объективной стороны обсуждаемого преступления.
Наряду с основаниями и назначением перевода, недостоверные сведения о которых должны содержаться в представленных в уполномоченный банк документах, связанных с проведением внешнеторговой операции, указывается на цель перевода. Упомянутая Инструкция Банка России от 16 августа 2017 г. N 181-И использует термин «назначение платежа» (п. 2.13 и др.), о содержании термина «основание платежа» можно судить по смыслу пунктов гл. 2 Инструкции и других положений названного документа. О цели же платежа речь идет разве что в п. 6 приложения 2 к данной Инструкции, однако в контексте, не позволяющем понять такую цель в интересующем нас значении. В судебных решениях по ст. 193.1 УК используется взятое из ст. 193.1 УК словосочетание в комплексе, а составляющие его элементы, в том числе «цель перевода», не расшифровываются. Однако в некоторых иных документах Банк России использует словосочетание «цель перевода» в значении «назначение перевода» <11>, а потому есть основания считать данные термины тождественными.
———————————
<11> См., напр.: Методические рекомендации по унификации подходов к формированию в кредитных организациях исходных данных для представления в Банк России отчетных данных по отдельным предметным областям, утв. Банком России 28 ноября 2017 г. N 31-МР; Методические рекомендации о подходах к управлению кредитными организациями риском легализации (отмывания) доходов, полученных преступным путем, и финансирования терроризма, утв. Банком России 21 июля 2017 г. N 18-МР; информационное письмо Банка России от 14 августа 2018 г. N ИН-014-12/54 «О национальной оценке рисков ОД/ФТ» и др.

О моменте окончания данного преступления уже приходилось высказываться <12>. Возник, однако, вопрос о том, можно ли считать преступление оконченным в случае, если незаконно выведенные средства зачисляются сначала на счет, подконтрольный виновному-резиденту, а не на счет нерезидента, продающего резиденту товар по цене, заведомо для резидента более низкой, чем указанная им в представленных в уполномоченный банк документах. Полагаю, что оснований для непризнания в данном случае деяния оконченным нет — капиталы и в этом случае выводятся из России. Кроме того, не имеет значения, по какой цене затем приобретаются резидентом товары у нерезидента — соответствующей указанной в контракте либо более низкой. В любом случае уже выведенные с обманом уполномоченного банка относительно размера расходуемых средств по конкретной операции средства расходуются за пределами такой операции.
———————————
<12> См.: Яни П. Изменения уголовно-экономического законодательства // Законность. 2014. N 2.

Яни Павел Сергеевич, профессор юридического факультета МГУ имени М.В. Ломоносова, научный руководитель Научно-образовательного центра «Уголовно-правовая экспертиза», доктор юридических наук, профессор.