Как взыскать с банка похищенные деньги с банковской карты

«Сим-сим, откройся!» — кто не знает этого сказочного заклинания, отворяющего вход в пещеру с сокровищами? И вот разгул информационных технологий достиг такого масштаба, что наша жизнь потихонечку стала превращаться в сказку: теперь с помощью заветной сим-карты можно заполучить доступ… Нет, не в пещеру с сокровищами, конечно, а только к управлению своим карточным счетом в банке. Ну, или не своим. В последнем случае истинный владелец счета, как правило, вскоре оказывается в суде, а суд оказывается перед выбором: взыскивать ли ущерб с банка, или предоставить потерпевшему самому решать свои проблемы. Задача еще более усложняется, когда суд обнаруживает, что владелец счета в немалой степени сам поспособствовал своему горю — не хранил симку как зеницу ока или вообще подключил услугу к чужому номеру.

Мобильный, но не безопасный

«Вор должен сидеть в тюрьме!» — благодаря советскому кинематографу об этом знает каждый. О том, что именно с вора надо взыскивать причиненный им ущерб, догадываются тоже многие. Но ведь жулика надо еще найти, и вовсе необязательно, что к тому времени он будет хоть сколько-нибудь платежеспособен. А банк — вон он, да и что-что, а деньги в нем должны быть. Так рассуждают большинство из тех, кому на собственном горьком опыте довелось убедиться в том, что банковские мобильные технологии существенно облегчают жизнь не только клиентам банков, но и злоумышленникам. В результате суды сейчас не испытывают недостатка в делах, в которых граждане, наконец постигшие суть понятия «мобильность», пытаются взыскать с банков то, чего они не досчитались при очередной проверке своего карточного счета.

Чаще всего ответчиком в такого рода делах выступает Сбербанк России. И это понятно. Сказывается здесь не только особое положение этой организации в нашей банковской системе, но и то, что «симочное» управление своими финансами Сбербанк продвигает в широкие массы, пожалуй, настойчивее других. Называется у него эта услуга «Мобильный банк», а предлагается, увы, без излишних разъяснений, в полном соответствии с известным маркетинговым принципом: «Чем меньше клиент знает, тем крепче спит». Поэтому уже не выглядят чем-то необычным случаи, аналогичные тому, с которым в прошлом году пришлось разбираться судам Красноярского края.

Началось все с того, что в рамках зарплатного проекта одной жительнице поселка Балахта была выдана банковская дебетовая карта. Позднее к карте была подключена услуга «Мобильный банк». Спустя еще какое-то время для услуги «Мобильный банк» женщина указала другой номер телефона, при этом не только не отключив прежний, но и вообще перестав им пользоваться. Видимо, владелица карты думала, что при подключении к мобильному банку нового номера прежний отключится сам собой, поскольку трудно предположить, что человек осознанно оставит на видном месте ключ от квартиры, где деньги лежат. Однако для сбербанковской услуги «Мобильный банк» одновременно может использоваться несколько номеров телефона. Этого-то женщина и не учла.

В конце концов оператор сотовой связи прежний номер у женщины изъял в связи с его длительным неиспользованием, а через некоторое время передал его другому абоненту. Ну, а тот свой новый номер с бонусом в виде мобильного банка воспринял не иначе, как подарок судьбы, что, к сожалению, сказывается на сохранности чужих денежных средств не лучшим образом.

Обнаружив, что у ее банковского счета появился еще один распорядитель, владелица карты обратилась в полицию, а заодно, разумеется, и в банк, требуя возместить причиненный ей ущерб. Но платить за «того парня», которому достался «счастливый номер», флагман российской банковской системы ожидаемо отказался. И женщина отправилась в суд. И не прогадала.

В отличие от многих других случаев, на этот раз и мировой судья, и Балахтинский районный суд, в который дело поступило на апелляционный пересмотр, не проявили склонности придавать излишнего значения увещеваниям Сбербанка, что упрекнуть его не в чем, а ущерб нужно взыскивать с нового владельца «счастливого номера» (тот, кстати говоря, к тому времени уже был установлен правоохранительными органами).

Одним из основных доводов судов было то, что при предоставлении услуги «Мобильный банк» Сбербанк нарушил требования Закона РФ от 07.02.1992 N 2300-1 «О защите прав потребителей», в частности, содержащиеся в ст. 7, согласно которой услуга при обычных условиях ее использования не должна причинять вред имуществу потребителя. Этой же статьей установлено, что если для безопасности использования услуги необходимо соблюдать специальные правила, то они должны быть доведены до сведения потребителя. «Раз мобильный банк позволяет списывать денежные средства с карты помимо воли ее держателя, значит, услуга является небезопасной. А коли это так, то клиента о таком недостатке неплохо бы проинформировать, причем как-нибудь доходчиво, а не просто вручив ему мимоходом очередное многостраничное руководство», — примерно так рассуждали балахтинские служители Фемиды, делая вывод о том, что Сбербанк свои обязательства исполнял не так безупречно, как того хотел бы законодатель.

Продолжили суды ссылкой уже на ст. 14 «Конституции потребителей», где говорится о том, что вред, нанесенный имуществу потребителя в связи с недостатками услуги, должен быть возмещен исполнителем, а освобожден от этой неприятной обязанности он может быть только в том случае, если докажет, что вред причинен вследствие непреодолимой силы или нарушения потребителем установленных правил использования услуги. В подтверждение своих доводов о том, кто и что должен доказывать, суды сослались еще и на Федеральный закон от 27.06.2011 N 161-ФЗ «О национальной платежной системе», в ст. 9 которого установлено, что оператор по переводу денежных средств (в данном случае — банк) «обязан возместить сумму операции, совершенной без согласия клиента, если не докажет, что клиент нарушил порядок использования электронного средства платежа».

Жулик на роль «непреодолимой силы», понятно, не подошел. Не нашлось у Сбербанка и доказательств того, что истица передавала карту или сообщала ПИН-код третьим лицам, из чего суды сделали вывод, что нарушений порядка использования электронного средства платежа женщиной допущено не было. В итоге служители Фемиды не усмотрели никаких препятствий к тому, чтобы именно со Сбербанка взыскать все похищенное с карточного счета, а плюс к этому еще и компенсацию морального вреда вместе со штрафом за отказ добровольно выполнить требования потребителя.

К сказанному можно добавить, что хотя такой исход дела к категории из ряда вон выходящих и не относится, но и правилом, увы, не является. Известно немало случаев, когда сетования на отсутствие полной и достоверной информации об услуге отметались судами на том лишь основании, что свой экземпляр руководства по использованию мобильного банка клиент все-таки получил и не вина банка, что потребитель не смог своевременно и в полной мере оценить в этом документе третье примечание к сто пятьдесят второму параграфу.

Чересчур мобильный кредит

Функциональность услуги «Мобильный банк» крайне вредно недооценивать. С ее помощью граждане не только лишаются собственных средств, но еще и приобретают заемные, правда, клиенту валюта при этом предлагается лишь виртуальная, что, однако, нисколько не отражается на реальности его задолженности перед банком. Для возврата полученного таким образом кредита тоже можно использовать законодательство о защите прав потребителей, особенно когда повод к этому предоставляет сам Сбербанк. Например, как в деле, рассмотренном пару месяцев назад Протвинским городским судом Московской области.

Видимо, рассудив: «Пусть будет — хлеба не просит», жительница подмосковного Протвино оформила в Сбербанке кредитную карту. Активировать «кредитку» женщина не торопилась, а бережно хранила ее и запечатанный конверт с ПИН-кодом до лучших времен. Долго ждать они себя не заставили. В один прекрасный день женщина вдруг обнаружила, что кредитные средства и без нее нашлось кому израсходовать. Виновником тому оказался мобильный банк. Выяснилось, что эта услуга была подключена к карточному счету женщины на номер телефона, который та указала для контактов. Впоследствии пользоваться этим номером она перестала, и оператор сотовой связи передал его другому абоненту. По всей видимости, тот и решил «наэсэмэсить» себе оборотных средств.

Возвращать кредит, который поспешил пройти мимо ее кошелька, женщина, понятно, желанием не горела, и вскоре в суд от нее поступило соответствующее исковое заявление. Неудачливая заемщица потребовала, во-первых, признать договор об открытии счета и выдаче кредитной карты не заключенным в части подключения услуги «Мобильный банк», а во-вторых, взыскать со Сбербанка причиненные ей убытки путем зачисления похищенной денежной суммы на счет кредитной карты и аннулирования ее задолженности перед банком. Суд признал эти требования вполне обоснованными.

В суде выяснилось, что женщина имела немного шансов отказаться от услуги «Мобильный банк», поскольку Сбербанк об этом позаботился. В заявлении об открытии счета и выдаче кредитной карты в разделе «Мобильный банк» имелось всего два пункта. Если клиент не являлся пользователем услуги «Мобильный банк», ему предлагалось отметить пункт: «Прошу зарегистрировать номер указанного мной мобильного телефона в мобильном банке. Альтернативой был лишь пункт: «Прошу подключить к мобильному банку карту, открытую в соответствии с настоящим заявлением», напротив которого нужно было поставить «галку», если указанный клиентом номер телефона уже был зарегистрирован в мобильном банке. Поскольку второй пункт женщине не подходил точно, она добросовестно отметила первый, хотя в услугах мобильного банка и не нуждалась.

Суд находчивость Сбербанка оценил, правда, лишь с позиций соответствия такого поведения положениям ст. 16 Закона РФ «О защите прав потребителей». Согласно этой норме «запрещается обусловливать приобретение одних товаров (работ, услуг) обязательным приобретением иных товаров (работ, услуг)». Данной статьей также установлено, что убытки, причиненные потребителю вследствие нарушения его права на свободный выбор услуг, должны быть в полном объеме возмещены исполнителем.

Выводы последовали вполне закономерные. Для начала суд отметил, что, включив в кредитный договор безальтернативную просьбу о подключении услуги «Мобильный банк», Сбербанк тем самым, по сути, обусловил получение кредита приобретением другого своего продукта. А раз так, значит, банк злоупотребил свободой договора «в форме навязывания контрагенту несправедливых условий», что, по мнению служителя Фемиды, «влечет ничтожность договора в данной части». Поставив на вид Сбербанку еще и то, что он не проинформировал должным образом о возможной небезопасности мобильного банка и связанных с этим рисках для заемщика, суд удовлетворил все требования истицы, предоставив флагману российской банковской системы самому разбираться с истинным получателем кредитных средств.

Неправильно набран номер

Еще одной обширной категорией граждан, пострадавших от мобильного банка, являются те, которым не довелось обзавестись хоть и обременительной, но весьма полезной привычкой сначала внимательно читать документ, а затем уж ставить свою подпись. К сожалению, известно немало случаев, когда денежные средства попадали с карточного счета в «чужие руки» в связи с тем, что мобильный банк был подключен к ошибочно указанному номеру телефона. Например, в подобной ситуации некоторое время назад оказалась жительница Нового Оскола, из-за своей невнимательности приобретшая вместо кредитных средств лишь головную боль да задолженность перед Сбербанком.

Инициатором судебного разбирательства на этот раз выступил сам Сбербанк, весной прошлого года обратившийся в суд с иском о взыскании кредита. Защищаясь от претензий, женщина пояснила, что заемных средств она так и не получила, поскольку при оформлении договора для услуги «Мобильный банк» был неверно указан номер телефона, вследствие чего денежные средства после их зачисления на кредитную карту были списаны лицом, которому принадлежал злополучный номер. Но Новооскольский районный суд эта детективная история ничуть не заинтересовала, и иск Сбербанка был удовлетворен.

Зато она заинтересовала Белгородский областной суд, в который незадачливая заемщица обратилась с апелляционной жалобой. Для вынесения постановления в пользу женщины судебной коллегии не потребовалось даже обращаться к законодательству о защите прав потребителей — хватило и общих положений Гражданского кодекса. Решающим аргументом выступила ст. 401 ГК РФ, содержащая прописную истину о том, что «лицо, не исполнившее обязательство либо исполнившее его ненадлежащим образом, несет ответственность при наличии вины». Вина же ответчицы, по мнению судей, доказана не была, поскольку формуляр заявления на получение кредитной карты женщиной собственноручно не заполнялся, а был распечатан сотрудником банка и затем ею подписан, вследствие чего невозможно установить, кем была допущена ошибка — самой ответчицей или работником банка.

Конечно, хорошо все, что хорошо кончается. Однако было бы ошибочным думать, что подобная аргументация будет работать во всех случаях. Во-первых, назвать бесспорной ее довольно сложно, ведь никто не отменял для взрослого человека необходимость знакомиться с тем, что ему предлагается подписать. А во-вторых, Сбербанк не всегда сидит сложа руки, когда дело доходит до выяснения того, кто все-таки перепутал цифры. Причем предпринимать что-то экстраординарное здесь может и не потребоваться.

Например, Рудничному районному суду Кемерово, куда в феврале этого года обратилась очередная пострадавшая от мобильных сбербанковских технологий, вполне хватило заверений работницы банка в том, что при оформлении заявления на получение кредитной карты номер телефона для подключения услуги «Мобильный банк» был указан со слов заемщика. Все вполне предсказуемо, включая и воспоследовавшее на это шаблонное: «Оснований не доверять показаниям свидетеля у суда нет». В итоге в иске к Сбербанку о взыскании убытков и аннулировании задолженности было отказано, а обращение в Кемеровский областной суд оказалось пустой тратой времени.

Бывает и так, что вопрос «Кто виноват?» суд не интересует вовсе, поскольку на отнюдь нериторическое «Что делать?» он запросто берется ответить исходя из совершенно иных обстоятельств.

«Мастер-класс» на эту тему в мае этого года предложил Железнодорожный районный суд Пензы. Дело касалось взыскания Сбербанком задолженности по кредитному договору. Как и в предыдущих случаях, из-за регистрации в мобильном банке неверно указанного номера телефона кредитные средства до горе-заемщика так и не дошли. При этом уголовное дело, возбужденное по факту хищения денежных средств с банковской карты, было приостановлено в связи с неустановлением лица, причастного к совершению преступления. Это-то обстоятельство и явилось для суда отправной точкой для построения следующего умозаключения. Поскольку уголовное дело приостановлено, нельзя говорить о том, что факт хищения денежных средств установлен. Ну а «всего-навсего» возбуждение уголовного дела, по мнению суда, «не может служить основанием для отказа в удовлетворении заявленных банком требований, поскольку ни действующим законодательством, ни условиями заключенного между сторонами договора указанное обстоятельство не предусмотрено в качестве основания для освобождения заемщика от исполнения обязательств по кредитному договору».

Понятно, что при столь незатейливом подходе к делу в действующем законодательстве, включая и Закон РФ «О защите прав потребителей», аргументов в пользу пострадавших от подвохов мобильного банка сыщется немного. Очевидно, правда, и то, что честность всегда была дефицитным ресурсом, а уж в наше время — и подавно. Поэтому из-за излишне некритичного отношения к сетованиям вроде: «Так я ж тех денег и в глаза не видел!» — даже у Сбербанка России могут начаться проблемы с ликвидностью. Видимо, «истина» должна быть где-то посередине, однако пока судебная практика будет ее нащупывать, на суд стоит лишь надеяться, но самим не плошать — внимательно проверять все данные, предоставляемые для мобильного банка, и своевременно отключать от этой услуги те номера телефона, неиспользование которых может повлечь их передачу другим абонентам.