О хищении группой лиц по предварительному сговору

В связи с исключением в 2010 г. первого абзаца п. 12 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 декабря 2002 г. N 29 «О судебной практике по делам о краже, грабеже и разбое» (в редакции 2007 г.) обострилась дискуссия теоретиков и практиков о соучастии в хищении. В этом абзаце устанавливалось, что «действия лиц, похитивших чужое имущество путем кражи, грабежа или разбоя группой лиц по предварительному сговору или организованной группой, следует квалифицировать по соответствующим пунктам статей 158, 161 и 162 УК РФ по признакам «группа лиц по предварительному сговору» или «организованная группа», если в совершении этого преступления совместно участвовали два или более исполнителя, которые в силу статьи 19 УК РФ подлежат уголовной ответственности за содеянное».

Исключение из Постановления процитированного абзаца в настоящее время рассматривается в науке уголовного права с трех позиций. Согласно одной из них указанное исключение абзаца означает, что действия одного субъекта преступления следует квалифицировать как совершенные группой лиц, хотя бы все другие участники, фактически выполнявшие с ним общественно опасное деяние, не могут быть признаны субъектами преступления в силу недостижения возраста уголовной ответственности или потому, что являлись невменяемыми в момент совершения деяния. Группа здесь выступает как объективный показатель совершения хищения несколькими лицами, а не как форма соучастия.

Вторая точка зрения состоит в том, что группа лиц по предварительному сговору может быть при одном исполнителе и хотя бы одном соучастнике в виде организатора, подстрекателя или пособника. Таким образом, соисполнительство является не обязательным — и при одном исполнителе, впрочем, как и при двух и более соисполнителях, участие в преступлении любого соучастника совместно с исполнителем (соисполнителями) означает, что этот соучастник (организатор, подстрекатель или пособник) входит в состав группы лиц по предварительному сговору. В этой позиции группа лиц по предварительному сговору отождествляется с двумя видами соучастия — как соисполнительство и как соучастие с распределением ролей (сложное соучастие).

Представляется, что эти две позиции не соответствуют ни уголовному закону, ни Постановлению Пленума Верховного Суда РФ от 27 декабря 2002 г.

Уголовный закон, его нормы о соучастии в целом (ст. ст. 32 — 36 УК РФ) и о совершении хищения группой лиц по предварительному сговору и организованной группой не изменились. Поскольку законодательное закрепление уголовно-правовых норм о соучастии, включая совершение кражи, грабежа, разбоя группой лиц по предварительному сговору или организованной группой, осталось традиционным, то только третья точка зрения по раскрытию соучастия в хищении в форме группы лиц по предварительному сговору соответствует уголовно-правовым положениям. Согласно третьей точке зрения анализируемая группа состоит исключительно из соисполнителей (не менее двух), причем являющихся субъектами преступлений.

Исследование уголовных адвокатов положений Постановлений Пленума Верховного Суда РФ от 27 декабря 2002 г. N 29 «О судебной практике по делам о краже, грабеже и разбое», от 6 февраля 2007 г. N 7 «Об изменении и дополнении некоторых Постановлений Пленума Верховного Суда Российской Федерации по уголовным делам» и от 23 декабря 2010 г. N 31 «Об изменении и дополнении некоторых Постановлений Пленума Верховного Суда Российской Федерации по уголовным делам» дает основание именно для такого определения группы лиц по предварительному сговору.

Исключение абзаца первого п. 12 рассматриваемого Постановления необходимо исследовать путем исторического, сравнительно-правового, логического и системного толкования анализируемого абзаца в редакции Постановлений 2002, 2007 и 2010 гг.

В абзаце 1 п. 12 в редакции Постановления 2002 г. говорилось о группе без сговора, совершающей кражу. «В случае совершения кражи несколькими лицами без предварительного сговора их действия следует квалифицировать по пункту «а» части второй статьи 158 УК РФ по признаку «группа лиц», если в совершении этого преступления совместно участвовало два или более исполнителя, которые в силу статьи 19 УК РФ подлежат уголовной ответственности за содеянное. Если лицо совершило кражу посредством использования других лиц, не подлежащих уголовной ответственности в силу возраста, невменяемости или других обстоятельств, его действия (при отсутствии иных квалифицирующих признаков) следует квалифицировать по части первой статьи 158 УК РФ как непосредственного исполнителя преступления (часть вторая статьи 33 УК РФ)».

Как видно, в этом абзаце п. 12 указывалось, что один исполнитель, совершающий кражу вместе с невменяемыми, малолетними и другими лицами, не подлежащими уголовной ответственности, привлекается к ответственности по ч. 1 статьи о краже как единственный непосредственный исполнитель. Пленум Верховного Суда РФ в этой редакции Постановления не рассматривает совершение преступления одним исполнителем с несубъектами преступления как групповое деяние.

Федеральным законом от 8 декабря 2003 г. N 162-ФЗ «О внесении изменений и дополнений в Уголовный кодекс Российской Федерации» из статьи о краже исключен квалифицирующий признак совершения ее группой лиц. При этом квалифицированные составы кражи совершения ее группой лиц по предварительному сговору и организованной группой были сохранены.

В том же абзаце 1 п. 12 Постановления в редакции Постановления 2007 г. в связи с исключением из ст. 158 УК РФ квалифицирующего признака совершения деяния группой лиц вместо него раскрывается понятие группы лиц по предварительному сговору применительно к краже, грабежу и разбою, ранее цитированное.

Предусматривавшееся в Постановлении редакции 2002 г. положение о квалификации действий одного непосредственного исполнителя по ч. 1 ст. 158 УК РФ, фактически совершающего преступление с лицами, не подлежащими уголовной ответственности, несколько изменилось и получило закрепление в самостоятельном абзаце втором п. 12: «Если лицо совершило кражу, грабеж или разбой посредством использования других лиц, не подлежащих уголовной ответственности в силу возраста, невменяемости или других обстоятельств, его действия (при отсутствии иных квалифицирующих признаков) следует квалифицировать по частям первым статей 158, 161 или 162 УК РФ как действия непосредственного исполнителя преступления (часть вторая статьи 33 УК РФ)». Данная редакция абзаца 2 п. 12 Постановления сохранена и поныне (т.е. не затронута последующими изменениями, внесенными Пленумом в 2010 и 2015 гг.). Позиция Верховного Суда РФ об отсутствии группового преступления при одном субъекте преступления осталась, таким образом, неизменной.

На основании сопоставительного анализа изменений УК РФ, редакций абзацев 1 и 2 п. 12 Постановления 2002 г. приходим к единственно возможному, на наш взгляд, выводу: первая из приведенных выше точка зрения, т.е. позиция сторонников квалификации действий единственного непосредственного субъекта хищения, совершающего его с лицами, не являющимися субъектами преступления, по квалифицирующему признаку совершения кражи, грабежа, разбоя группой лиц по предварительному сговору неприемлема. Верховный Суд РФ недвусмысленно рекомендует судам действия указанного непосредственного исполнителя преступления квалифицировать по ч. 1 соответствующих статей о хищении (абзац 2 п. 12 в редакции Постановления 2007 г.).

В п. 13 анализируемого Постановления сказано об организаторе, подстрекателе, совершающем хищение посредством невменяемого, малолетнего, как посредственном исполнителе преступления (пункт в редакции Постановлений 2007, 2010, 2015 гг. не менялся). Сравнительный анализ п. п. 12 и 13 с очевидностью говорит о том, что позиция Верховного Суда РФ является традиционной, единственный исполнитель, совершающий вместе с лицами, не подлежащими уголовной ответственности, хищение, привлекается к ответственности в качестве единственного непосредственного или посредственного исполнителя по ч. 1 статей о хищении без признака группы.

В абзаце 3 п. 12 рассматриваемого Постановления отмечается, что группа без предварительного сговора относится к институту соучастия: «Учитывая, что законом не предусмотрен квалифицирующий признак совершения кражи, грабежа или разбоя группой лиц без предварительного сговора, содеянное в таких случаях следует квалифицировать (при отсутствии других квалифицирующих признаков, указанных в диспозициях соответствующих статей Уголовного кодекса Российской Федерации) по части первой статьи 158, части первой статьи 161 либо части первой статьи 162 УК РФ. Постановляя приговор, суд при наличии к тому оснований, предусмотренных частью первой статьи 35 УК РФ, вправе признать совершение преступления в составе группы лиц без предварительного сговора обстоятельством, отягчающим наказание, со ссылкой на пункт «в» части первой статьи 63 УК РФ».

Исключение первого абзаца п. 12 Постановления в сочетании с сохранением второго и третьего абзацев этого же пункта, а также п. 13 должно пониматься так, что, во-первых, соучастием в краже, грабеже и разбое признается деятельность лиц, обладающих признаками субъекта преступления (ст. 19 УК РФ), и, во-вторых, группа в статьях УК РФ о краже, грабеже и разбое (ст. ст. 158, 161, 162 УК РФ) рассматривается исключительно в рамках института соучастия (ст. 35 УК РФ).

Контраргументы второй из приведенных выше точек зрения, состоящей в утверждении о наличии группы лиц по предварительному сговору хотя бы при одном исполнителе и еще одном соучастнике в виде организатора, подстрекателя или пособника, заключаются в следующем.

Нами уже цитировался абзац 3 п. 12 Постановления 2002 г., в котором группа лиц без предварительного сговора отнесена к соучастию исходя из ч. 1 ст. 35 УК РФ. А этой частью предусмотрено соучастие в форме группы лиц без предварительного сговора, участниками которой являются соисполнители. Соисполнителями в соответствии с ч. 2 ст. 33 и ст. 32 УК РФ могут быть исключительно субъекты преступления, т.е. физические лица, достигшие к моменту совершения преступления соответствующего возраста и вменяемые.

В ст. 32 УК РФ сказано об участии двух и более лиц в преступлении, что означает: каждое из них совершает преступление, а не общественно опасное деяние, имеющее иной уголовно-правовой смысл. В частности, в п. «а» ч. 1 ст. 97 УК РФ «Основания применения принудительных мер медицинского характера» говорится о лицах, совершивших деяния, предусмотренные статьями Особенной части УК РФ, в состоянии невменяемости. Использование в ст. 97 УК РФ термина «деяние» подчеркивает, что лицо не совершило преступление, а выполнило деяние, поскольку невменяемый не может быть субъектом преступления.

В ч. 2 ст. 33 УК РФ исполнитель определяется как лицо, непосредственно совершившее преступление либо непосредственно участвовавшее в его совершении совместно с другими лицами (соисполнителями), а также лицо, совершившее преступление посредством использования других лиц, не подлежащих уголовной ответственности в силу возраста, невменяемости или других обстоятельств, предусмотренных УК РФ.

Характеризуя исполнителя, уголовный закон обособляет от него других лиц, не являющихся субъектами преступления (не достигших возраста уголовной ответственности, невменяемых и др.). Таким образом, в ст. 32 и ч. 2 ст. 33 УК РФ имеется в виду именно субъект преступления. И в ст. 35 УК РФ группа лиц отнесена к соучастию.

Характеристика Пленумом Верховного Суда РФ группы лиц как соучастия в виде соисполнительства сохраняется и применительно к группе лиц по предварительному сговору и организованной группе.

Для понимания группы лиц по предварительному сговору значение имеет п. 8 исследуемого Постановления: «Если организатор, подстрекатель или пособник непосредственно не участвовал в совершении хищения чужого имущества, содеянное исполнителем преступления не может квалифицироваться как совершенное группой лиц по предварительному сговору. В этих случаях в силу части третьей статьи 34 УК РФ действия организатора, подстрекателя или пособника следует квалифицировать со ссылкой на статью 33 УК РФ».

Данная судебная рекомендация имеет двойственное значение. Из нее, во-первых, следует, что группа лиц по предварительному сговору включает двух и более соисполнителей, а, во-вторых, организатор, подстрекатель, пособник не входят в состав такой группы. Деяния последних квалифицируются с обязательной ссылкой на ч. ч. 3, 4 или 5 ст. 33 УК РФ.

Президиум Верховного Суда РФ определил деяния М. как организатора кражи компьютеров из помещения поликлиники, совершенной группой лиц по предварительному сговору в составе С. и А., по ч. 3 ст. 33 и п. п. «а», «в» ч. 2 ст. 158 УК РФ (в редакции Федерального закона от 8 декабря 2003 г.).

Сопоставительный анализ адвокатами Москвы положений, предусмотренных исключенным абзацем первым пункта 12 с действующими абзацами вторым и третьим того же пункта и п. 8 рассматриваемого Постановления от 27 декабря 2002 г. (в редакции 2007 и 2010 г.), свидетельствует о том, что группа лиц по предварительному сговору — это только соисполнители, являющиеся субъектами преступлений, это одна из форм соучастия, закрепленных в ст. 35 УК РФ.

Исключение абзаца первого п. 12 Постановления можно объяснить устранением повтора в Постановлении, поскольку о необходимости соисполнительства для рассматриваемой группы лиц по предварительному сговору помимо абзаца первого п. 12 сказано и в п. 8, а об обязательном соответствии всех участников группы лиц (соисполнителей) по предварительному сговору признакам субъекта преступления (ст. 19 УК РФ) наряду с абзацем первым говорится и в абзаце втором п. 12 Постановления. Исключение абзаца первого п. 12 указанного Постановления не меняет того принципиального положения, что группа лиц, группа лиц по предварительному сговору, организованная группа применительно к статьям о хищении относятся к соучастию и являются соисполнительством.

Пленум Верховного Суда РФ в марте 2015 г. в очередной раз подтвердил свою позицию, согласно которой группа лиц по предварительному сговору при хищении состоит исключительно из соисполнителей. Тогда Постановление от 27 декабря 2002 г. N 29 «О судебной практике по делам о краже, грабеже и разбое» было дополнено п. 14.1, где разъяснено: «Если умыслом виновных, совершивших разбойное нападение группой лиц по предварительному сговору, охватывалось причинение тяжкого вреда здоровью потерпевшего или лишение его жизни, но только один из них причинил тяжкий вред здоровью либо смерть потерпевшему, действия всех участников группы следует квалифицировать по пункту «в» части четвертой статьи 162 УК РФ как соисполнительство в разбое, совершенном с причинением тяжкого вреда здоровью потерпевшего. При этом действия лица, причинившего тяжкий вред здоровью потерпевшего, повлекший по неосторожности его смерть, или совершившего убийство потерпевшего, квалифицируются также по части четвертой статьи 111 или пункту «з» части второй статьи 105 УК РФ соответственно. В тех случаях, когда группа лиц предварительно договорилась о совершении кражи чужого имущества, но кто-либо из соисполнителей вышел за пределы состоявшегося сговора, совершив действия, подлежащие правовой оценке как грабеж или разбой, содеянное им следует квалифицировать по соответствующим пунктам и частям статей 161, 162 УК РФ. Если другие члены преступной группы продолжили свое участие в преступлении, воспользовавшись примененным соисполнителем насилием либо угрозой его применения для завладения имуществом потерпевшего или удержания этого имущества, они также несут уголовную ответственность за грабеж или разбой группой лиц по предварительному сговору с соответствующими квалифицирующими признаками (везде выделено автором. — Л.И.)».

В приведенном пункте Постановления трижды указано на участников группы лиц по предварительному сговору исключительно как на соисполнителей, что, как представляется, является очевидным подтверждением позиции Верховного Суда РФ о понимании им группы лиц по предварительному сговору при совершении хищения.

Анализ полемики, ведущейся в научной среде и в судебно-следственной практике, в определенной степени связан с тенденцией превращения российского уголовного права, олицетворяемого с континентальной системой права, в смешанное право. В смешанной системе права наряду с основами континентального права (закон как источник права, обобщенные дефиниции, принципы права, цели наказания и др.) имеют место положения общего англо-американского и мусульманского права.

По уголовному законодательству РФ только уголовный закон является источником уголовного права. Однако фактически положения постановлений Пленума Верховного Суда РФ нередко используются российскими судами в качестве уголовно-правовых норм, что характерно для общей системы права.

Примером могут быть рекомендации Пленума Верховного Суда РФ о квалификации убийства, сопряженного с другими преступлениями, предусмотренными п. п. «в», «з», «к» ч. 2 ст. 105 УК РФ, по совокупности с этими сопряженными преступлениями. См.: п. п. 7, 11, 13 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 января 1999 г. N 1 «О судебной практике по делам об убийстве (статья 105 Уголовного кодекса РФ)», п. 2 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 4 декабря 2014 г. N 16 «О судебной практике по делам о преступлениях против половой неприкосновенности и половой свободы личности».

Включение в УК РФ норм об ответственности за приготовление к преступлению в качестве самостоятельных посягательств также подтверждает наличие элементов общего англо-американского права в российском праве. В общем праве приготовление не рассматривается как преступление, поэтому понятно введение самостоятельной уголовной ответственности за некоторые приготовительные деяния в странах общего англосаксонского права. И в международном уголовном праве приготовление не рассматривается как преступное деяние (т.е. вопрос о приготовлении решен согласно канонам общего права). Именно в связи с этим в международных договорах государствам — участникам таких договоров приготовление к некоторым преступлениям рекомендуется предусмотреть как самостоятельные преступления.

По российскому же уголовному праву приготовление к тяжкому и особо тяжкому преступлениям наказуемо, поэтому введение уголовно-правовых норм об ответственности за приготовление в УК РФ является избыточным и свидетельствует о наличии чуждых отечественному уголовному праву элементов общей системы права.

Инoгамoва-Хегай Л.В.